Но, прежде чем приступить к проблематике вопроса о Поместной Церкви, нужно проанализировать основные аспекты самой политической манипуляции. Власть, которая находится в руках правящей государственной и экономической элиты осуществляется с помощью правовых, социальных и психических норм регуляции поведения субъектов общественной жизни. Используют три основных способа влияния на поведение индивидов, социальных групп и общества в целом: принуждение, манипулирование и сотрудничество.

  Наилучшим из них есть, безусловно, сотрудничество. Этот способ влияния гуманный и этически благоприятный, но он длительный и трудоемкий. А те, кто находится во власти, чаще всего ориентированны не на стратегические, а на тактические проблемы настоящего. Подавляющее большинство из них, к сожалению, проникается не проблемами общества, а собственным благосостоянием. Власть имущим намного проще (да и по душе) заниматься манипулированием общественного сознания в собственных субъективных политических целях. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл подчеркивает: «Сегодня общество устроено так, что общественным сознанием очень легко манипулировать, так как существует телевидение. Человек, потребитель данной информации, становится очень уязвимым. Он даже не может понять, в какой момент его сознание направляется в нужную сторону для тех, кто этим занимается. Это делается за деньги. За большие деньги. Есть такое понятие: пиар-кампании. Что это такое? Это значит, что эта кампания направлена на промывку мозгов. И делают это люди, которые никому неподотчетны»[1].

   Этот метод побуждения людей к «правильной» с точки зрения власти поведения, в отличие от силовых методов, есть направленным не на физическое принуждение людей, а на формирование желательных для правящей элиты стереотипов и стандартов поведения и мышления. Это обеспечивается путем внедрения, в общественное сознание запрограммированных властью социальных и психических норм регуляции поведения членов общества.

   Таким образом, под манипулированием общественным сознанием мы будем понимать скрытое (латентное) управление сознанием и поведением людей в определенных политических, социальных и экономических интересах правящей элиты. Указанный способ социального управления имеет определенные преимущества сравнительно с силовыми, административно-правовыми и экономическими методами планирования, поскольку осуществляется незаметно для человека и не нуждается в значительных материальных затратах и «жертвах» для установления контроля над обществом.

  Политическая манипуляция в сфере религии — это система средств идеологического и духовно-психологического влияния на массовое сознание верующих людей с целью навязать определенные идеи, доктрины, ценности в религиозной жизни; целенаправленное влияние на религиозное сознание и социально-политическое поведение верующих людей для направления их в заданном направлении.

  Политологи и социологи исследуют политическое манипулирование в двух направлениях. Первый — апологетический, согласно которому политическое манипулирование рассматривается как необходимое средство управления сознанием масс. Второй — социально-критический — квалифицирует политическое манипулирование как принципиально новое восприятие социальной действительности. Оба направления имеют огромное значение для современной политики, особенно в условиях принципиально новой роли средств массовой информации в формировании массового сознания. «Информационное поле сегодня в подлинном смысле является полем битвы за сердца людей, и поэтому на этом поле нередки столкновения мнений, полемические противостояния и даже прямые конфликты»[2].

  Технология политической манипуляции в церковной сфере осуществляется благодаря внедрению в сознание верующих христиан под видом объективной информации ложного и необъективного, однако, желательного для отдельных политических групп. К процессам манипуляции можно отнести влияния на болевые точки религиозного сознания, которые служат причиной страха, тревоги, ненависти, а также реализации определенных скрытых целей, достижение которых выгодно для определенных групп влияния в области политики и экономики.

  Политические манипуляции есть двух видов — межличностные и массовые. И те, и другие имеют соответствующую цель и технологии, благодаря которым достигают цели.

    Для осуществления межличностных манипуляций важно знать тип и особенности личности, поскольку именно с их учетом и осуществляется влияние на человека, а для того чтобы манипулировать группой людей, особенно большой, необходимо точно знать ее общие характеристики и «болевые» точки.

История стран постсоветского периода знает много политических, государственных деятелей — манипуляторов — психологически сильных или неординарных личностей, которые профессионально влияли и продолжают влиять не только на отдельно взятого человека, но и на большие группы людей благодаря личностным качествам. Леонид Кравчук, Александр Проханов, Звиад Гамсахурдия[3] (После распада СССР, Первый Президент Грузии, известный своими ультранационалистическими воззрениями, приведшими к межнациональному кровавому конфликту в 1992 г в Южной Осетии и Абхазии, вследствие чего напряженная обстановка в Кавказском регионе сохраняется до сих пор. Православие же, как и все население непризнанных республик пребывает в болезненном разделении. На территории, вследствие политических конфликтов, действуют различные группировки раскольников, – запрещенных клириков РПЦЗ из тех, что не пожелали воссоединиться с РПЦ в 2007 году, раскольничьей полусектантской ПРЦ (Православной Российской Церкви) «митрополита» Рафаила (Прокопьева), и даже греков – старостильников. Последние весьма сильны в Южной Осетии, где создали «Аланскую епархию» во главе с «епископом» Георгием (Пухаевым)[4]) ,Владимир Жириновский, Юлия Тимошенко, Юрий Луценко, так называемый «патриарх Киевский и всея Руси – Украины Филарет» - Михаил Денисенко, бывший епископ Иоанн (Боднарчук), Виктор[5] и Петр Ющенко, Михаил Саакашвили[6], Лиля Григорович[7], и многие другие общественно-политические деятели, в совершенстве владеющие технологией формирования общественной мысли за счет как собственных черт, качеств, способностей и умений, так и с помощью инструментов государственного аппарата, а также разных средств массовой информации.

    Политические манипуляции чаще всего используют с целью достижения власти, ее реализации и удержание. Цель любого манипулятора или группы манипуляторов — подчинить собственной воле другой человека или группу людей. Зачастую, лидеры раскольнических «юрисдикций», обладая необходимыми юридическими правами и являясь субъектами права, пытаются с помощью политических сил и разного рода партий создать некий орган государственного контроля в сфере религии, рассчитывая на то, что в перспективе смогут диктовать свою волю группе чиновников из одного ведомства, ведь это проще чем вести диалог с представителями разных государственных департаментов и ведомств, нередко соподчиненных друг другу. Зачастую под «омофором» неканонических «юрисдикций» создаются различные общественно-политические объединения, имеющие своей целью все тоже влияние на умы и сердца «потенциальных клиентов» - простых верующих, склонение их к переходу в раскол, совращение в отпадение от Вселенского Православия. К примеру, именно такой целью задалось общественное движение «За Украинскую Поместную Православную Церковь», одним из лидеров которого является родной брат Президента Украины[8], депутат Верховной Рады, Петр Ющенко[9].

    Политическая манипуляции в религиозной сфере — нечто другое, откровенная спекуляция на богословских вопросах и религиозных чувствах. Отсюда, церковные расколы, раздоры, противостояния, национальные конфликты, фанатизм, религиозный радикализм, социальный изоляционизм, экстремизм, терроризм и другие явления, в основу которых положено, прежде всего, вторжение в глубинные религиозные чувства не только отдельных людей, а и целых народов. «И политические силы в Украине делают это с огромным мастерством, результативностью, используя разнообразные средства и технологии. От выборов до выборов технология манипулирования сознанием масс становится каждый раз совершеннее»[10], — подчеркивает Блаженнейший Митрополит Владимир (Сабодан). Все это можно наблюдать во время проведения очередных избирательных кампаний, когда имиджмейкеры используют множество манипулятивных приемов, лишь бы убедить граждан в том, что их кандидат в президенты, депутаты или мэры — наилучший и его поддерживает та или иная конфессия.

     Самое яркое и результативное политическое манипулирование в церковной сфере осуществляется с помощью масс-медиа — прессы, радио, телевиденияя, рекламы и других информационных средств. Благодаря средствам массовой информации создают и эффективно используют как элементы манипуляции разные образы, условные формулы и штампы, стереотипы поведения, подают заранее заготовленные ответы на вопросы, которые волнуют многих. Примером этому являлись красочные большие плакаты, развешенные по всему городу Киеву во время празднования юбилея 1020-летия Крещения Руси, на которых был изображен президент Украины Виктор Ющенко и Константинопольский Патриарх Варфоломей. Такое количество баннеров с изображением патриарха и президента напоминали украинскому обществу, времена с изображением советских партийных лидеров, призывающих к торжеству, труда, партии и светлого коммунистического будущего. Надписи на этих плакатах гласили о том, что Украина прямая наследница Киевской Руси, а Константинопольский Патриархат — историческая Церковь-Мать для украинского Православия. Этим также подчеркивалась политическая и «мессианская» миссия президента Украины — как объединителя Церквей и гаранта единства украинского народа. Украинские же раскольники воспринимали это мероприятие и действие президента как «попытку оторваться от смертельных объятий Москвы»[11], — пишет «профессор и доктор богословских наук» «Киевской Православной Духовной Академии Киевского Патриархата» Дмитрий Степовик, яростный апологет «филаретовской» формы автокефалии. В своем официальном пресс – релизе посвященном празднованию 1020-летия Крещения Руси Киевский Патриархат не скрывал своей радости по поводу визита Патриарха Варфоломея, именно как Предстоятеля Матери-Церкви связывая с ним ожидания признания Киевского Патриархата Поместной Украинской Церковью[12]. Нужно отметить, что план «легализации», «выхода из канонической изоляции от Вселенского Православия» и признания раскольнических организаций путем использования авторитета Вселенского Патриарха, созрел еще много лет назад в недрах филаретовской корпорации[13]. На протяжении всего времени существования раскола на Украине, и УПЦ КП и УАПЦ, периодически посещали Константинопольскую Патриархию на Фанаре, встречаясь с Вселенским Патриархом Варфоломеем, умоляя его признать их каноническими образованиями.

   Арсеналом манипуляции средств массовой информация является: намеренное перекручивание церковной истории путем замалчивания одних фактов и навязывание других; публикация лживых сообщений о жизни церковных иерархов, священнослужителей, пробуждение в общественном сознании отрицательных эмоций по отношению к Церкви с помощью визуальных средств, словесных образов, социологических опросов, анкетирования и многое другое.

    Отсюда и раскольническая деятельность в жизни Церкви имеет много общего с политической демагогией и манипуляцией как формой сознательного одурачивания широких масс, спекуляции на реально существующих противоречиях и проблемах, нуждах и ожиданиях людей. В арсенале раскольнической пропаганды распространенны такие средства, как перекручивание действительности, популизм, подтасовка фактов, провозглашение безответственных заявлений, обещаний, постоянный поиск виновных, врагов, борьба с которыми якобы улучшит существующее положение, и т.п. Раскольник — чаще всего еще и корыстолюбец, авантюрист, а то и просто лжец, человек безответственный и нечестивый. «Еретики и раскольники уподобляются врагу нашего спасения, смысл отрицательного бытия которого состоит в разрушении, вражде и смерти»[14]. Святитель Феофан Затворник свидетельствует о подобном лжеучителе, который говорит «с воодушевлением, но это не свидетельствует об истине его слов, а только доказывает, что он вседушно увлечен своим учением и ратует за него, как за истинное, хотя оно полно лжи и обмана»[15]. Таким образом, технология общественной раскольнической проповеди базируется на таких способах:

     Ложь — прямая откровенная подтасовка фактов и распространение недостоверной, неправдивой информации о жизни Церкви и православных христиан.

Замалчивание — блокирование правдивой информации относительно деятельности того или иного иерарха, священнослужителя Церкви, события и др.

    Полуправда — препарирование информации, которая объективно и основательно освещает малозначимые детали церковной истории и истории религии, вместе с тем неправдивая интерпретация исторических событий и реальных фактов существующей действительности.

   Внедрение клише — укоренение в общественное сознание желательных для раскольников стереотипов относительно тех или других деятелей Церкви, богословских доктрин, отдельных событий и фактов из истории Церкви. «Захватчики, империалисты, враги, жиды, москали, масоны» — основные девизы раскольников.

   Навешивание ярлыков — бездоказательное навязывание верующим отрицательных (с точки зрения большинства) оценочных категорий с целью компрометации определенных иерархов, священнослужителей и богословов. Например «еретик», «безбожник», «модернист», «неверующий», «отступник», «экуменист».

    Основной церковный вопрос, с которым, связаны процессы политической манипуляции в церковной сфере — это вопрос о «создании» Поместной Церкви. «Что хотелось бы отметить, — это замечание относительно самого слова «создание» в контексте поставленного вопроса. Обращаю ваше внимание на то, что это слово, которое регулярно повторяют политики и разные деятели «от религии», применительно к Церкви употребляться вообще не может. Церковь создана один раз своим Главой — Господом нашим Иисусом Христом и является, по словам апостола Павла, Его Телом»[16].

   В то же самое время для раскольников существует иная «экклезиология»: «Построение единой в Украине Поместной Церкви является заданием государства»[17] и, наоборот «в построении Украинского государства Церковь не может стоять в стороне»[18].

   С точки же зрения православного богословия, Православная Церковь может называться Поместной, если Евангелие Христа укоренено в конкретной местной ситуации, а спасительные дары, милости и благодать Бога пронизывают, освящают все природные, культурные, социальные и другие особенности данной территории, характеризующие образ жизни и мысли живущих там людей. Подобно тому, как, на Божественной Литургии, созидая Тело Христово, народ приносит Богу все, что «принадлежит Ему» (плоды земли и ежедневного труда), так и в жизни церкви, если она действительно «Поместная», должны проявляться именно местные особенности, без навязывания свойств иной культуры. Но при этом, необходимо помнить: абсолютизация культурно-исторических различий в сопоставлении с вечными и непреходящими христианскими ценностями — это отход от полноты вселенской миссии Православия.

   Другими словами, актуализация Евангельского вероучения с учетом особенностей определенной культуры позволяет назвать Церковь Поместной, но это еще не делает ее собственно Церковью, так как спасительное событие Христа не только оправдывает культуру, но и судит ее. Христианизация, воцерковление, освящение культуры, преображение и очищение её от человеческих слабостей, грехов и пороков — одна из основных миссий Поместной Церкви. Какие же свойства должны быть исключены из жизни местной церкви, чтобы она была не просто местной, а именно Поместной Церковью? Ответ зависит от общего богословского взгляда на существо христианской веры и выделяемых приоритетов. Решающая роль здесь принадлежит Евхаристии и богословию Православной Церкви, а не истории, политической целесообразности и коньюктурной выгоде, какую мы наблюдаем в современном мире. Исходя из этого, Православная Церковь в странах постсоветского пространства, делает все возможное, чтобы сохранить свободу от политического и идеологического контекста, памятуя слова своего Предстоятеля и Отца, Святейшего Патриарха Алексия II: «Единство Церкви, заповеданное нам апостолами, является великой ценностью и должно осознаваться в качестве таковой не только епископатом, но и каждым клириком и мирянином. Церковное единство есть сокровище, которое наши предки сохранили, несмотря на пережитые ими грозные испытания. Унаследованный нами дар, приумноженный на протяжении веков, не может быть растрачен в одночасье ради сиюминутных политических соображений. Наш долг — принятое от отцов в нераздробленном виде передать потомкам»[19].

     Божественная Евхаристия есть такое событие в жизни Церкви, в котором предвосхищается эсхатологическое явление Царства Христа Спасителя. Анамнезис (воспоминание) жизни Христа означает не воспроизведение прошлого, но проникновение в будущее Церкви, т. е. эсхатологическое событие. Церковь становится отображением эсхатологической общины Христа — Мессии, образом троичной жизни Бога. В терминах собственно человеческого существования это, прежде всего, означает преодоление всяческих разделений, как природных, так и культурно-социальных, удерживающих этот мир в состоянии дезинтеграции, фрагментарности разобщенности, т. е. греховной смертности. Все культуры в том или ином отношении несут на себе печать греховного падения — утраты целостности, разделения этого мира, поэтому в каждой культуре присутствуют элементы, которые необходимо преодолеть. Если в этом отношении Церковь данной территории не являет образа грядущего Царства, то она не заслуживает названия Церкви. Точно так же и литургическое собрание, лишенное такого признака, не может быть названо в подлинном смысле Евхаристией. Если в евхаристическом собрании допускается дискриминация по национальному, половому, возрастному, социальному или профессиональному признаку — это не просто нарушение определенных этических принципов, а искажение церковного вероучения. Такое собрание не просто явление негативного опыта, по причине своей моральной неадекватности, а оно вовсе не церковное собрание

    Имея в виду такой критерий, мы может видеть как многие раскольнические национальные формирования, вместо преодоления греховных культурных различий и противоречий, призывают современное общество к национальной исключительности, национализируя, подстраивая церковное вероучение под временные и преходящие культурно-исторические ценности.

    Если в странах постсоветского пространства соседствуют разные культурные формы, как это, например, обычно бывает и во многих наших современных западных плюралистических обществах, то Православная Церковь должна приложить все усилия к тому, чтобы в своей миссионерской деятельности полноценно использовать эти культурные формы для проповеди Евангелия и церковного вероучения. Эти усилия могут предполагать создание специальных групп из людей одной культуры для углубленного понимания ими смысла Евангелия доктринального учения Церкви. То же самое можно сказать о ситуациях, где на первый план выступает не миссионерская, а пастырская деятельность. Здесь могут создаваться аналогичные группы из людей, которые работают в условиях, радикально отличающихся от привычных. Им поэтому необходима дополнительная помощь в том, чтобы прилагать Евангелие к своим специфическим профессиональным или социальным условиям.

  Группы или сообщества, сформированные на основе культурных, социальных, профессиональных или возрастных особенностей, должны избегать отождествления себя с Церковью. Только опыт Церкви как явление евангельского обетования о Царстве Божьем — месте, где преодолены все природные, и социальные различия дает нам право говорить о церковном единстве и Теле Христовом. И поскольку Божественная Литургия, как собрание верных чад Христу — есть эсхатологическое вдохновленное Духом Святым собрание, ее назначение следует усматривать в проживании именно этого опыта. В силу того, что природа Церкви выражается как эсхатологическая реальность, изображаемая Евхаристией, названия «Церковь» заслуживают лишь собрания такого свойства, где все едины во Христе Иисусе. Собрания другого социального характера нельзя, конечно, считать вовсе не связанными с Церковью или Евхаристией. Они могут быть расширением церковной реальности, но при этом у них отсутствует признак вселенскости Истины Христовой, который вытекает из эсхатологической природы Церкви и Евхаристии, и поэтому их нельзя именовать «церквами».

    Сведение термина и понятия «Поместная Церковь» к территориальной и географической проблематике — это сужение богословского критерия восприятия церковной реальности.

Такой подход к местной церковности сообщает преимущественное значение географической стороне локальности в сравнении с другими ее аспектами, например культурой или профессией. Географическое «место» может служить общим основанием для собирания различных культурных и других характеристик — «в одно место». При таком подходе географический аспект локальности оказывается неотъемлемым элементом понятия Поместной Церкви, но не определяющим и главенствующим в конечном определении Поместная Церковь.

   Собрание Поместной Церкви приобретает существенное значение только тогда, когда эсхатологическая община оказывается богословской фундаментальной величиной, а не территориальным или культурно-полтитичеким собранием. Из сказанного вытекает, что «Поместность» Церкви не стоит сопоставлять с территориальностью, поскольку она представляет собой только первое неотъемлемое свойство Поместной Церкви, только начальный критерий церковности любого местного образования. Другое дело — универсальность распространение Христовой Истины во всем мире: это иное понятие, которое, безусловно, следует четко отличать от локальности. Природа Евхаристии состоит в преодолении не только тех разделений, которые проявляются в определенном месте, но и самого принципа разделения мира на географические части. Подобно тому, как всякое церковное собрание без преодоления местных разделений будет псевдоцерковным собранием, аналогичный вердикт приложим и к национальному единству, сознательно нацеленному на изоляцию от себя иных местных общин другой национальности, рассеянных по миру. Отсюда неизбежно следует, что Поместной Церкви для подтверждения своих свойств — «Поместная» и «Церковь» — необходимо находиться в полноте общения с остальными Поместными Церквами мира. Чего никогда не было у раскольнических структур и образований на территории стран постсоветского пространства. Если говорить о преодолении культурных различий на универсальном уровне, то Церковь всегда должна иметь в виду, что это может осуществиться только на основании единой веры, в церковно-приходской жизни конкретной общины, а не в политических структурах, пытающихся выступать от имени Церкви и реформировать религиозное бытие.

    Современная же церковная ситуация особенно осложнена тем, что осмысление проблемы Поместной церкви вынужденно происходит в контексте политических разделений и противостояний. Если церковность необходимо связывается со свойством национальной или партийной принадлежности, то ответ будет определенно отрицательным: такая церковность от лукавого. Об этом пишет Блаженнейший Митрополит Владимир: «Ничто так не может навредить единству Церкви, как влияние политических процессов. Проникая внутрь церковной жизни, политика отравляет ее и разделяет верующих на «правых» и «левых», «помаранчевих» и «бело-синих», поклонников «восточной» и «западной» моделей цивилизации. Исходя из этого, Собор епископов Украинской Православной Церкви, состоявшийся в Киеве в декабре 2007 г., единогласно осудил теорию так называемого «политического православия» и призвал верных чад Церкви не вносить свои политические взгляды в церковное святилище, оставляя их во «дворе язычников». Как отмечено в соборной резолюции, «политическое православие» по своей природе нецерковно и не может иметь места в нашей Церкви, подобно тому, как оно возводится в ранг догмы в раскольнических группировках «автокефального движения». Оно «предусматривает внесение в церковную ограду политических лозунгов», а это не «отвечает духу Христовой проповеди». Православный епископат Украины четко определил свою позицию по вопросу, являющемуся весьма актуальным для современной церковной жизни — проблемы политизации Церкви, когда в церковную ограду пытаются внести дух и методы политической борьбы. Из Церкви, являющейся «обществом спасающихся», сегодня пытаются сделать политическую партию, инструмент влияния. С одной стороны, мы чувствуем на себе давление партий, которые ориентируются на идеологию национализма, пытаются свести бытие Церкви к функции освящения национального государства. С другой — церковная жизнь в Украине страдает от организаций и политиков, пытающихся навязать нашей Церкви роль своеобразного «политического интегратора» на постсоветском пространстве. В такой ситуации Церковь не может молчать, покрывая этот грех против соборности своим долготерпением. Политика раздирает живое церковное тело на части, она отравляет дух христианской проповеди, приуменьшает любовь, образ которой должна являть Церковь миру»[20].

   Церковь должна объединять людей, а не идеи или идеологии. Священномученик Владимир Митрополит Киевский пишет; «Мир должен служить Церкви, чтобы Церковь служила миру…. Последняя цель состоит в том, чтобы Бог был все во всем. Но чтобы некогда Бог был во всем, что бы пришло Его полное Царство, о котором мы ежедневно молимся, для этого Христос должен теперь наполнять все во всем. То есть цель, а это – путь. На этом пути стоим мы. Но средство – это деятельность Церкви, работа миссии, вдали и здесь»[21].

    Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, обращаясь ко всем верным чадам Церкви, напоминает: «Православие, по существу своему, — это не идеология, не форма культуры, не лозунг на стяге каких бы то ни было политических сил, но образ жизни во Христе в соответствии со словами Евангелия: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6)[22].

   «Многие политики стремятся управлять не только экономикой и силовыми структурами, но и Церковью, воспринимая ее лишь как социально-культурное образование, которым можно манипулировать в своих политических интересах, либо использовать для достижения тех или иных прагматических целей.… Но так могут рассуждать люди, которые не знают, ни канонов Церкви, ни ее природы, ни ее возможностей, ни ее назначения и миссии в этом мире»[23], зачастую и самим постсоветским политикам, юным поборникам различных форм демократии, чужд опыт Церкви, опыт молитвы, и эти люди весьма далеки от воцерковленности.

    Сказанное, впрочем, не отрицает проблемы координации деятельности разных государственных структур в области преодоления церковных разделений. Такая координация нужна. Государственная власть призвана способствовать общецерковному диалогу, но, не вмешиваясь во внутренние дела Церкви и не «приватизируя» канонику Православия.

    Крупнейшие религиозные организации Украинской Православной Церкви Московского Патриархата являются одними из самых надежных и благонамеренных партнеров украинского государства в созидании мирной и благоденственной жизни общества. Обсуждать их нужды и проблемы без их участия — значит демонстрировать откровенное недоверие к десяткам миллионов верующих граждан Украины. Тем более что обязанность государственной власти консультироваться с религиозными организациями по проблемам, затрагивающим их интересы, закреплена в ряде норм международного права. Государство, являясь светским институтом, ограничено взаимодействует с Церковью, основываясь на принципе взаимного невмешательства, в дела друг друга. Однако сознавая, что земное благоденствие немыслимо без определенных нравственных норм, необходимых и для вечного спасения в лоне Истинной Церкви, оно должно взаимодействовать. И такое сотрудничество станет всеобъемлющим попечением о человеке, Церковь же призвана Богом принимать участие во всех областях строения человеческого земного бытия.

    Да, религиозные общины отделены от государства. Но точно так, же не являются государственными многие учреждения культуры, благотворительные, правозащитные, спортивные и прочие подобные структуры. Это, однако, не мешает власти вести с ними активный диалог, учитывать их позицию при выработке соответствующих решений. Нельзя исключать из консультативного процесса и мнения Русской Православной Церкви. Наоборот, именно к Её голосу власти было бы полезно прислушиваться, дабы знать настроения верующих из первых уст, а не через услужливых националистически настроенных посредников, «радетелей о народном благе» претендующих на всезнание, но подчас, не видящих дальше личной карьерной перспективы и национальных границ.

    Поместная Церковь меньше всего должна соответствовать политической или национальной организации. Так как она являет себя в культуре, а не в региональной или государственной политике. Церковь использует культурно-исторические формы для своей миссии, однако, никогда при этом, не идеализируя и не обожествляя их. Мы должны признать, что господство культурно-исторических форм развития Церкви над богословским и литургическим содержанием закрывает возможность реального продвижения к церковному единству. Доктор философии, архимандрит Кирилл (Говорун) подчеркивает: «Церковь это не политический организм, а Тело Христово, которое не разделяется, несмотря на то, что находит свое воплощение в различных странах, народах и культурах. Церковь способна превосходить политические и цивилизационные разделения, и именно такое экклезиологическое сознание помогает нам находить решения даже самых сложных вопросов межцерковных взаимоотношений»[24].

    Таким образом, подводя итог анализа процессов политической манипуляции в церковной сфере, нужно отметить.

     Во-первых, Поместная Церковь и вопросы, связанные с неё, должны быть предметом научно-богословских обсуждений, а не исторических и политических спекуляций. Более того — это сугубо внутренний вопрос самой Православной Церкви, чад Божиих, верующих людей, опытно познающих Бога в евхаристическом общении, а не политиков и государственных чиновников.

Во-вторых, свободная Православная Церковь в демократическом государстве должна проявляться как внутренняя духовная сила и преображать общество и государство изнутри, а не извне в политических противостояниях и информационных манипуляциях. Настоящее церковное возрождение может идти лишь из глубины церковной традиции, а не временных общественно-политических преобразований.

В-третьих, принудительная христианизация есть подмена свободного подвига Богопознания и духовного совершенства, также как и насильственное внедрение в сознание православных христиан идеи «единой, поместной, национальной Церкви» на основе политической манипуляции — это служение кесарю, а не Христу Спасителю. В принципе должно быть разделение «Божьего» и «Кесарева», и «Божье» должно быть совершенно свободно от всяких посягательств «Кесарева». Но «Божье» действует в «Кесаревом» изнутри, через церковный опыт, христианскую ответственность, жертвенное служение и евангельское свидетельство христиан в духе любви и христианского просвещения.

 

11.11.2008.

 

свящ. Павел Бочков

настоятель храма свт. Луки Архиепископа Красноярского,

кандидат богословия, докторант Ужгородської української богословської академії іменні святих Кирила и Мефодія